-Сейчас какое время?

-Сейчас - время кланов.  Одиночкам очень тяжело.

Между людьми, сообществами складываются новые отношения, правила игры.

А  в одиночку сейчас ничего не сделаешь.

-Чувашам надо менять психологию?

-Полностью поменять менталитет, наверное, невозможно.

Любой народ,  естественно, пытается адаптироваться.

Сейчас в Чувашии очень большая разница во взглядах между стариками и молодыми. Не оттого, что мир портит молодежь. Даже  старики чувствуют:

нужна другая формация,  требуются другие правила игры, другой менталитет, другое поведение,  другая внутренняя программа.

Молодежь  такая -  не потому,  что заграница влияет или  еще  кто-то. Хотя это тоже есть. А потому что она ищет новую систему.

Про россиян принято говорить, что, мол, шарахаются  из крайности в крайность.

У китайцев  шараханья  не  бывает: в их ментальность  заложена четкая, как протокол, программа. В этой ситуации – вот так надо поступать, в другой - вот так. И она руководит ими.

А у россиян такой программы нет? Ничего подобного! Россияне  - молодая нация в историческом плане, она  только  вырабатывает новые правила, ненужное выбрасывает, необходимое оставляет.

Идет санитарная чистка. Как у волков. Стая, естественно, отбрасывает всех, кто хромает.

Если у меня нет в кармане денег, то я сам виноват. Зачем же мешать?

-Вы предлагаете россиянам возродить восхождение на Фудзияму?

-В природе так заложено. Лист появился зеленый, отработал, потом становится удобрением для новых листьев.

Ради обновления, приспособления дерева к другим климатическим условиям,  лист не просто падает и лежит, а превращается в удобрение, чтобы дать жизнь другой жизни.

Человек - продукт и часть природы,  в обществе   процесс идет в аналогичной последовательности,   цепочке.

Мне  кажется  так.

-Что может дать чувашскому кино новый импульс?

-Новая Чувашия развивается в мировом контексте.

Есть общие ценности, общие планки мастерства, производства, делания чего-то. Естественно, надо соответствовать параметрам.

То, что снимают  чувашское кино, хорошо, но все равно, в  европейском   контексте это - наив,  самодеятельность.

-Ну, и  что? На каждый роток не накинешь поплотнее накидку.

-Новое чувашское кино  может запросто  превратиться в выгодный  бизнес. Сейчас кино  - уже  часть бизнеса.

С другой стороны,  может проводиться  протекционистская  национальная политика – по выделению грантов на определенные идеи,  подготовке кадров.

Башкирия выучила двадцать человек во ВГИКе, чтобы создать свою башкирскую студию!

У татар их  фильмы тоже делают  не люди с улицы, а профессионалы.

Нужны не самоучки,

-Чарли Чаплин был самоучкой.

Есть разные способы обучения. Талантливый человек за день может выучить то, что другой не сможет  за год.

-В кино все имеет значение.  Какой план должен быть, какого формата.

На один миллиметр взял больше – совершенно другие нюансы возникают.

-Умение интуитивно определять такие вещи и входит в понятие «талант».

-Чтобы чувствовать  нюансы или за день научиться чему-то,  человек должен быть если не в этой, то в другой  области  профессионалом.

В творчестве есть законы, вкусовые моменты, и должна быть система, а с нею может работать хоть  писатель, хоть кинематографист.

Творческий человек может переключаться с одного на другое, потому что у него есть система. Чарли Чаплин не был гениальным кинорежиссером поначалу, но он уже был классным актером и   сценаристом,  сам себе придумывал комические сцены.

У него уже была система.

Учеба – не в том, чтобы получать знания, а в умении оформлять систему. Композитор  может  написать картину,  художник - создать мелодию.

Потому что у них есть  система. Они способны  самопрограммироваться, ставить себе  новые цели  и  находить  ресурсы  для их достижения.

-Многие, говоря о новом чувашском кино, сразу начинают кривить рот: «Да, не похоже это на Кустурицу».

Но у чувашского кино своя система отсчета должна быть.

Невозможно перепрыгнуть сразу десять ступенек,  надо очень сильно разбежаться. Либо должен быть трамплин.

Просто с места - не получится.

-Надо учесть  нюанс:  фундамент, трамплин  у чувашского кино уже есть, его Максимов-Кошкинский создал.

Вопрос в другом:  как  воссоздать   систему стимулов, которая бы заставила людей проявлять инициативу? 

То основное, без чего ничего не может быть.

-Пацан,  если ему  в руки попадет кинокамера, тут же начнет снимать фильм. Возможно, он будет не художественный, а, например, порнографический,  но он это сделает.

Что нужно творческому человеку, на самом деле, кроме инструмента? Есть инструмент – работай!  Гранты? Хорошо, если они есть, но так ли уж они  обязательны?  Рынок, спрос  сами отрегулируют вопрос оплаты.

Сделает он  цивилизованную поэтическую вещь о любви - все будут смотреть,  платить деньги.

Что еще нужно?

Но - начинаются разговоры: пошлите меня туда-то, научите, дайте бабки, технику…

Ничего никто никому не даст.

Представьте, вы сделали на коленках фильм, как Форд  когда–то смонтировал  в  сарае  первый свой автомобиль, и  фильм купили прокатчики ста стран.

Вы отдадите деньги кому-то?

…Так что все по-честному. Это бизнес,  ничего  личного.

А для того, чтобы заставить зрителей  смотреть какую-либо вещь, не нужна супертехника, нужно просто понимание людей, того, чего они хотят.

-Идея должна быть. Отрешенность от всего.

Для этого надо быть гением.

-Это,  Арсений,  все игра в термины. Речь идет о концентрации и понимании людей на уровне, который  вы  формулируете  как «пишу и плачу».

Это закручивает.

Должна быть установка: есть в руках инструмент – сделайте вещь, которая  бы  понравилась  вам самим.

-Согласен. Но должна быть и государственная политика.

-Вы  любите, чтобы  вас  таскали за шиворот?

-Но государственная  система должна работать на культуру.

У меня нет ощущения, что у Чувашии есть какая-то своя идея.

-Но ведь у вас же она есть?

-И у меня ее нет!  Не потому,  что я старый. Но нет у меня   фанатизма. Здорового фанатизма.

А художник должен гореть идеей, жить ею.

-Чтобы стать фанатом, нужно думать об одном,  ни о чем другом не думать, не знать ничего лишнего.

Чем больше творческие люди знают, тем больше ставят лишних вопросов.

-Естественно, там  что-то надо знать. Идея и фанатизм появляются, если есть точка отсчета.

В этом смысле, я - не фанат.

Я - конформист. Мы, чуваши, конформисты.

За  идею надо  жертвовать своими интересами.  Но мы - приземленные люди, хотим всего сразу.  

Любовь – жертвоприношение. У рыб  самец икру оплодотворил, и - все…

Мы же - конформисты. Мы не  хотим,  как рыбы.

-Наверное, потому, что  человек – не рыба.

Не кажется ли вам, что вы рассуждаете,  как    люди,  которые  требовали, чтобы  все  жертвовали личным, создавая общественное богатство. А потом –   разом  взяли и поделили это богатство между собой. И где он,  ваш товарищ  ваучер?

…Нет, друг Арсений,  похоже,  должна быть другая  модель. 

Вот Олимпийский  чемпион  старается,   забывает о досуге,   действует как фанат, но в результате  - становится сильнее. Не разрушается,  а  укрепляется.

-Да, когда он делает рекорд, он на старте не думает о деньгах.

Но человек, который  пишет рассказ,  должен в какой-то момент жертвовать собой. Творческий человек  получает столько, сколько отдает. Отдает пятьдесят процентов – получает взамен пятьдесят. Отдает девяносто, получает девяносто.

-Система Станиславского…

Что  вы  предлагаете   делать?

-Если появится такой человек  в кино, литературе, естественно, что-то получится.

-Общество должно  ждать?

-Если появится такой человек,  тогда и государственной поддержки не понадобится.

Почему появился Сеспель, который жертвовал своими интересами?  Или Яковлев?

-На мой взгляд,  люди, о которых  вы  говорите,  в новом  чувашском искусстве уже  появились.

Их - немало.

-…Потому что народ, общество, социум, в определенный критический момент сами  рождают таких!

Мы хаем Ленина, но, наверное, он был необходим российскому народу. Или Сталин. Или Толстой,  или Чайковский.