В Москве, выставочном зале «Ходынка» (улица Ирины Левченко, 2; метро «Октябрьское поле») открылась выставка работ чувашского скульптора П.Пупина.
Это первая выставка скульптурных произведений чувашского мастера, организованная в столице страны.
В торжественной церемонии открытия экспозиции принял участие заместитель Полномочного представителя Чувашской Республики при Президенте Российской Федерации А.И.Григорьев.

-Родился 3 января 1954 года в деревне Карабаево Яльчикского района.

После школы отслужил в подводном флоте на Балтийском море. Потом поступил на худграф пединститута в Чебоксарах.

-Мне очень повезло в годы учебы. Я попал в творческую группу мастеров со всего Советского Союза в Переславль-Залесский. Руководила группой Юлия Устинова, которая научила меня понимать скульптуру, выражать в формах свои чувства.

Там же я приобрел очень много близких друзей, в том числе - москвичей. Сегодня они все крутые, академики.

Потом я занимался общественной деятельностью, трудился директором выставочного зала на заливе в Чебоксарах. Прекрасные, шикарные выставки делали.

Но в 1997 году меня ушли оттуда.

-Какая причина?

-Причина? Я, видимо, не очень послушный человек.

Как говорит Праски Витти, художник должен быть свободным, всегда находиться в оппозиции.

-Нет, мы – не политики и насчет оппозиции власти мы, честно говоря, не думаем и никогда не думали.

Но, наверное, мы были не всегда угодны отдельным чиновникам. Именно в силу свободолюбия, отрицания стандартов.

-Насколько вы свободный человек?

-К сожалению, могу сказать, что ощущаю себя, в некоторой степени, репрессированным.

Мне чиновники по сегодняшний день должны семь миллионов рублей ельцинской эпохи, по нынешним деньгам – семь тысяч рублей.

На открытие выставок, их оформление денег не выделялось. Я от своей зарплаты выделял.

…Обратился в суд, чтобы мне возместили. Суд первой инстанции принял решение, что мне должны выплатить пятнадцать миллионов, то есть пятнадцать тысяч нынешних рублей. Суд второй инстанции мне в иске отказал.

У чиновников оказалось больше силы.

Но я не переживаю.

Привык, наверное. Не первый же раз.

Где–то в 1993 или в 1994 году нас исключили из членов Союза художников.

-Праски Витти, меня, Матросова, Агеева, Федю Мадурова.., в общем, девять человек самых сильных художников Чувашии.

-Того Мадурова, кто является автором Конной композиции в Чебоксарах?

-Непонятно, почему. Мотивировка была примерно такая: мы создали другой творческий союз.

Действительно, в тот момент мы создали Союз чувашских художников. Я был избран его председателем. Но союз – общественная организация.

Каждый гражданин может состоять членом множества общественных организаций, это не противоречит законодательству. Но, тем не менее, была предпринята попытка задвинуть сильнейших художников чувашского народа.

-Но с тех пор много воды утекло. Многое изменилось.

-Тем не менее, перед нами никто не извинился. По сей день. А ведь мы – законопослушные граждане, действовали в рамках закона. Но чиновники сделали попытку оставить чувашский народ без таких художников.

-И пусть себе говорят! Передвижников тоже исключали из Академии художеств.

-Праски Витти - гениальный художник, Владимир Агеев – гениальный художник. Все, кого тогда исключили, что-то из себя представляют.

-Да. Когда меня французы пригласили - я в этом году был во Франции - они сказали: «Вы, Петр, и Праски Витти – лучше всех представляете в творчестве чувашский народ».
Разумеется, в Чувашии много талантливых художников, которых французы просто еще не видели, но все равно, это было очень приятно слышать.
Видимо, наши работы чего-то стоят.

-Ваши произведения продаются на европейском рынке?

-Дело в том, что и Праски, и я – не рыночные люди.
Мы куплей продажей не занимаемся.
Я обозначил мои цены. Купят – купят, нет – нет. За это не переживаю, но я знаю, что сколько стоит.
А Праски Витти – гениальный художник, я счастлив, что оказался в его творческой компании.

-Праски Витти работает с эмалью.

-Дело – не в эмалях, а в умении выражать свои чувства. Это можно делать в эмали, красках, в чем угодно. Он умеет выражать свои ощущения именно в такой необычной форме.

-Как обстоят дела в Союзе чувашских художников сейчас?

-У нас - прекрасный союз, он окреп, вырос и очень хорошо работает. Мы делаем выставки для простых людей – в деревнях, районах. У нас очень хорошие самобытные художники. Их в нашем союзе стало много – пятьдесят семь человек, кажется. Не все уровня Праски, разумеется, но, тем не менее, все стремятся стать художниками такого класса, вот что важно.

-Похоже, у вас в союзе налажена дружеская естественная ротация руководителей.

-У нас так: каждый руководитель может собрать ребят и сказать им: «Друзья мои, я устал быть председателем, у нас есть более достойный человек, с новыми идеями, подходами; он сможет продвинуть наш союз дальше, выше, к лучшему. Пожалуйста, утвердите его кандидатуру.

Так и делается.

-Кто сейчас руководит Союзом?

-Кузьмин Василий Ананьевич. Он очень спокойный, прекрасный человек, хорошо ведет дело, молодец. Он, кстати, тоже скульптор. Старается быть сильным мастером.

-Творчество Праски Витти искусствоведы обозначили как этнофутуризм. А в каком стиле работаете вы?

-Как хотите, так и называйте.
Я не очень вникаю в смыслы названий.
Я – скульптор, и очень просто определяю, что такое скульптура.

-Каково же ваше определение?

-Приведу пример, чтобы было яснее.
У нас в семье - одиннадцать детей. Я седьмой.
Из дома видна, на самом горизонте, дорога из Канаша.
Вот вообразите: горизонт, дорога.
Наша мама смотрит на дорогу и говорит: «О, Петя идет»… «О, Владя»… «О, Георгий» …Всех узнает.
На расстоянии полтора километра!
На такой дистанции разглядеть черты лица невозможно. Но она узнает: различает пластику!
На этом скульптура и строится. На отношении формы.
…Я просто объясняю. Если мы форму сможем так организовать, чтобы она что-то выражала, то получится скульптура.
А лицо и глаза можно нарисовать, это не столь важно.
Я так понимаю свое искусство. Хочу к этому пониманию прийти, стараюсь.

-Дело в том, что по-прежнему пытаются нас не замечать, не признавать.
Сегодня: я – первый чувашский скульптор, который делает выставку в Москве. Никто их здесь прежде не делал.
Письмо с приглашением я отправил в Чувашский национальный конгресс, другие официальные структуры.
Никто не отреагировал.
Видно, очень заняты делом.
Из Конгресса, правда, хотели приехать, присутствовать на открытии, но…
Я, разумеется, от этого не страдаю. Меня в Москве любят, принимают, мои работы нравятся, это самое главное.
Но было бы хорошо, если бы из Чебоксар приехали, посмотрели, увидели, как чувашского скульптора принимают в Москве.
Разве это не нужно? Разве это не важно?

-Сам. Делаю экспозицию на личных отношениях. Мои работы москвичи знают, видели их. Директор выставочного зала сказал: «Пожалуйста, Петр, делай выставку, я тебя жду».
Григорьев Анатолий Иванович, заместитель Полномочного представителя Чувашской Республики при Президенте Российской Федерации, нашел время, пришел, посмотрел мои работы, очень тепло о них отозвался.
Думаю, это не случайность.
Как говорит Праски Витти, мы – победители, мы – побеждаем!
Конечно, выставка - маленькая победа, но она мне приятна, потому что мои работы людям нравятся.
А это – основное.