Пятница, 04.10.2024, 20:12
 
Начало Регистрация Вход
Приветствую Вас, Гость · RSS
Меню сайта
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 1503
 
Начало » 2013 » Январь » 12 » поездка в канаш. ретро
поездка в канаш. ретро

источник 

Дело было в командировке. Следовал я в славный чувашский город Канаш  из Украины. Пересадку с поезда на поезд  сделал в не менее славном  городе Москве. Прошу запомнить - из Украины следовал. Если будете читать дальше, поймёте, насколько существенно это обстоятельство. 

     В Украине, или, как тогда принято было говорить "на Украине", я работал на машиностроительном заводе начальником бюро, а в Канаш меня послали ускорить отправку металлических столиков и тумбочек  для нового цеха. Оргостнастку для рабочих мест, выражаясь по-научному.

    

       Завечерело, мороз покрепчал, пассажиры на перроне московского вокзала замучились ёжиться  от холода.  Но вот,наконец, подали долгожданный состав. Проводники,  слегка поиздевавшись над пассажирами, открыли, наконец, двери и пустили пассажиров в тепло вагонов. Я расположился в пока ещё пустом четырёхместном купе. С кем на этот раз сведёт меня судьба - какими попутчиками порадует  на пол-суток предстоящего совместного пути?


      И вот вошли они,мои попутчики. Сразу  видно - попутчики что надо!  В меховых унтах, добротных полушубках, а один даже в шапке из россомахи! Лет этак по тридцати - тридцати пяти. Сибиряки, наверное. Молча из своего угла смотрел я, как деловито располагаются они, как уверенно ведут себя, занимая места  согласно купленных билетов.  Немногословными фразами перекидывались между собой , из чего  понял я, что ребята эти - строители БАМа, возвращаются из отпуска на работу. Продолжать БАМ строить. Деньги зарабатывать. Из Ленинграда возвращаются.


       Вспомнилась песня, постоянно звучавшая в то время по радио и ТВ: "Слышишь, - сердце стучит: "Бам"! На просторах твоих "Бам"! И седая тайга покоряется нам....!" На что немолодая моя мама возмущалась, бывало:
-Как они уже уБАМкались со своим БАМом! 
И щёлкала выключателем. И благодатная тишина наступала. 

.
     Поезд тронулся,  медленно  покатил по привокзальным путям прочь из Москвы, а ребята-попутчики, застелив стол газетой, стали соображать нехитрый дорожный ужин. Буханка хлеба, три банки рыбных консервов. Стандарт, в общем. Понятное дело - из отпуска едут. Поистратились.


      А вот и гранёные пустые стаканы заняли своё законное  место, возвышаясь над синими  этикетками, коими урашены были плоские золотистые консервыне банки. Нужно заметить - неплохие были консервы "Кильки в томатном соусе". Шпроты для неимущих. Универсальный, всем доступный закусон. Может быть, даже доступнее, чем плавленные сырки.

.
- Ну, чё, Валера, доставай, - сказал один из попутчиков, которого  звали Виктором.


        Валера вытащил из кармана полушубка, повешенного  над полкой, бутылку водки, купленную, видимо, в Москве. Ловко, наработанными движениями раскупорил , стал разливать булькающую  прозрачную жидкость по стаканам.
-Будешь? - спросил у меня Валера.
-Буду.
Содержимое бутылки было розлито поровну на четверых. Выпили, стали закусывать  хлебом, на который,как драгоценность, выкладывали капающие постным оранжевымым маринадом кильки

. .
-Бамовцы? - спросил я, чтобы начать разговор
Ответ был утвердительным, но немногословным: рты у  мужиков были заняты, они закусывали, ели  с аппетитом. Проголодались, видимо, скитаясь по привокзальным московским улицам в ожидании поезда.
-Ну и как там у вас?  На БАМЕ?  Так, как в газетах пишут? Так, как в песнях поют? Или врут газеты?
-Бывает, что  и врут, но, в основном, неплохо у нас там . Снабжение хорошее, заработки приличные.
-Ну, Гена, давай вторую. - распорядился Виктор. - Глаза его посоловели, щёки порозовели.


      Третий попутчик, Гена, тоже достал  из своего полушубка бутылку водки. Виктор стал разливать. Когда очередь дошла до моего стакана, рука его дрогнула и он опять спросил:
-Будешь?
В интонации, с которой был задан вопрос, звучала надежда на мой отказ.
-Буду, - опять ответил я,  кивнув для убедительности.
Виктор с плохо скрытым вздохом досады плеснул и в  мой стакан. :Представилось мне, как он матерится в душе: "Вот свела судьба с прихлебателем. Самим-то пить почти нечего, а тут ещё этот....". " Захотелось мне засмеяться, но сдержался я.


       Поезд уже набрал ход, за окнами было черным-черно, только нам не было никакого дела до того, что там за окнами: мы, облизываясь, дожёвывали кильку в томатном соусе. Закусывали.


      Дожевали. Незначительная пайка горячительного, принятого вовнутрь, грела как-то слабовато,  кайф начинал  выветриваться.


        "Пора", - подумалось.


     Попросил я Виктора привстать с нижней полки, нагнулся над своей объёмистой дорожной сумкой и вытащил на свет  буханку хлеба. Не спеша положил на стол. Попутчики молча наблюдали за моими действиями. А я  решил  исполнить роль  этакого джина. Чародея Хоттабыча. Только  не сразу, а постепенно.


       После буханки извлёк  литровую банку...Нет, не того, о чём подумали. Извлёк литровую банку  томат-пасты, которая, впрочем, не произвела большого впечатления на героев-бамовцев, несмотря на чудесный помидорный цвет её содержимого. Достал и  водрузил на  столик поллитровую банку с янтарного цвета....Опять не то. В банке была  "жареная олия" - душистое подсолнечное масло. В Украине такое  масло давят не из сырых, а специально поджаренных подсолнечных семечек. Для заправки овощных салатов. Я припас её для добавления в томатную пасту. А паста была, между прочим,  херсонского производства.Что такое томат-паста херсонского производства, знатоки этого продукта знают. Чудесная паста. Красивая, свежими помидорами пахнет. А если ещё размешать с ароматной  жареной олийкой - ох и смакота!


         Впрочем, Гена, и Валера, а особенно Виктор  особого восторга не проявляли, они надеялись, что "Хоттабыч" в моём лице расщедрится на нечто более существенное. А я сделал следующий шаг - достал нечто, завёргутое в чистую белоснежную ткань. Выложил на стол, развернул. Это было сало. Не кусок, и не шмат, а "скромненький", такой, площадью с пол-вагонного столика рулончик сальца. Помните, в начале повествования я подчеркнул, что из Украины еду.  Сало было настоящее украинское, "хозяйское". Выбирал я его лично сам на рынке в день отъезда. Чтобы посвежее было. То, что "свежиной" называют. Это если свинью закололи вечером, сало тут же пересыпали крупной солью, а утром его, полупрозрачное,  продают. Слышал от врачей, что холестерина в таком сале нет.

      Раскрыл походный складной нож,  стал резать полупрозрачную мякоть этого закусочного, или, по-украински, "iстiвного", сала, стараясь, пластать так, чтобы на каждом отрезанном куске сохранилась коричнево-жёлтая шкурка. Шкурка - штука  козырная, она усиливает аромат, что ценится гурманами  и знатоками украинского "iстiвного"  сала. Чтобы была помягче, понежнее, тушу на некоторое время обкладывают одеялами, смоченными в кипятке да ещё и поливают кипятком, распаривают. Затем "смалят", - обжигают огнём. Очень важно, чтобы шкурка была запечена с особым умением, чтобы слегка лопнула от жара, но не пригорела. А аппетитный аромат достигается, если тушу заколотого кабана "смалят" не паяльной лампой, а соломой. Да и не просто соломой, а соломой гороховой. Гороховую солому специально для этого случая и берегут. Когда "смалят", характерные дразнящие  запахи разносятся по всем соседским дворам, и люди справшивают : "А у кого цэ свиню смалять?"


      Именно такое сало купил я в дорогу. Острый нож мой отрезал от "рулона" бело-розовые пластины с нежными мясными прослойками - так называемой "прорiсттю".  "Прорicть" в  "icтiвном" сале - важнейший элемент, не менее важный, чем запеченная гороховой соломой шкурка. Сало без "прорiсти" - это уже как бы  сало более низкого сорта, и продаётся такое сало подешевле. Сало без мясных прослоек -  годится разве что на зажарку. Продавщицы на рынке в мясных рядах так и зазывают покупателей: "Сало! Пiдходьтэ, люды добрi? Коштуйтэ (пробуйте)! Запэченэ, з прорicтю, гороховою соломкою смалэнэ, пiдходьтэ, коштуйтэ, купуйтэ (покупайте)".
        Готовясь к командировке, ходил я по рынку, "коштувал". Выбирал.
 Говорил:
-В Россию еду. Мне для России нужно.
И женщины-продавцы  понимали, что мне нужно и выкладывали на прилавок то, что надо,  что хотел:  не очень толстое,  с запеченной шкуркой. с мясными прослоечкаами,  что перламутрово отливали радугой под лезвием острого ножа. С живота, "почэрэвина" - с сисечкой : "цыцьковэ". Такие куски считаются самыми лакомыми.


       Скромный коллективный ужин из килечки, понятное дело, не произвёл должного воздействия на могучие организмы бамовцев, и они,  завороженно наблюдали за моими действиями, сглатывая, как я догадывался, слюну. 
         И вот хлеб порезан, намазан томатной пастой с пахучей "олией", нарезано сало. Скромненько так приглашаю:
-Угощайтесь, ребята, пожалуйста.
Ребята не отказываются вежливо жуют, спрашивая: это и есть то самое, настоящее хохляцкое сало? Кушают, конечно, с аппетитом, сало им очень нравится, но повисла в купе какая-то  недоговорённость, какая-то досадная атмосфера  ввиду отсутствия логического завершения сложившейся ситуации.
       Вижу  - время пришло. Час настал. Кульминационный момент. Звёздный  час! Момент истины. Минута славы!

.
-Ой, мужики, - восклицаю. Я ж забыл совсем! Ну-ка Виктор, привстань, пожалуйста. 
       Виктор вторично пересаживается напротив меня к Гене и Валере, а я снова поднимаю свою нижнюю полку, наклоняюсь над дорожной  сумкой-самобранкой и достаю....


        Достаю трёхлитровую банку, заполненную под самый верх, под самую пластмассовую крышку. В банке той - жидкость слёзной прозрачности, она  искрится звёздами в свете купейных лампочек,  поражает бриллиантовой чистотой. В купе раздаётся хохот - жалкой мелочью кажутся моим собутыльникам два пузыря московской водки, что трепетной рукой разливал Виктор в гранёные стаканы.


      Вздох восторга. У попутчиков  моих - просветлённые, улыбающиеся лица. Особенно у Виктора.
-Да ты ж теперь!.... Да ты ж теперь - подбирает он нужные слова, - да ты ж теперь -       у в а ж а е м ы й        т ы    н а  ш      ч е л о в е к!


-Да чего уж там, - скромненько так отвечаю, пряча  улыбку, - чего уж там. Наливаем!


       В трёхлитровой банке была самогонка. Да  самогонка не простая, а приготовленная из варенья-ассорти. С-месяц назад у меня в подвале рухнула полка с вареньем. Банки, естественно, разбились. В рубиновых и янтарных лужах безобразные и страшноватые осколки  битого стекла смешались с ягодами крыжовника, клубники, малины,  с грушами, алычой и смородиной. Всё растекалось по серо-чёрному цементному полу.


      Досадуя, ругая себя за недосмотр по укреплению полок, собрал я веничком  да совочком  пропавшее добро в эмалированный бак и понёс было к мусорным ящикам, но, выходя из подвала, столкнулся с соседом  Владимиром Ивановичем, специалистом на все руки - он мог и на гармошке сыграть, и на балалайке,  и картину маслом написать. Водил Владимир Иванович все виды траспорта - от мотоцикла до большого автобуса. Когда  я с ним познакомился, трудился он каменщиком на стройке, а как начали побаливать ноги, перешёл в кинотеатр, где стал работать киномехаником.


    Давно уж нет Владимира Ивановича Сильченко на Белом Свете.     Заболел, умер. Пусть эти строчки будут ему небольшим памятником.

    Узнав о моём горе, Владимир Ивавнович, блеснув добрыми умными глазами, воскликнул:
-Не знаешь, что делать? Дурным будешь, если выбросишь.
-А что ты посоветуешь?
 -Перегони!
-И что?  Что-то получится? 
В ответ Владимир Иванович, оттопырил нижнюю губу, поднял большой палец- жест, который расшифровывать не надо - он понятен каждому.


         Взяв  бак с испорченными вареньями за ручки, вдвоём понесли мы его не к мусорке, а к Владимиру Ивановичу домой. Добавили сахара, заправили дрожжами, укутали одеялами и поставили возле батареи парового отопления. На следующий день, когда бражка "заиграла", когда ароматы фруктов и ягод заполнили квартиру Владимира Ивановича, поняли мы, что на выходе из змеевика должно получиться что-то очень и очень  замечательное. Так оно и вышло. Ни до, ни после не встречался мне напиток приятнее этого. Выпьешь рюмочку - как будто огоньком чуть-чуть обожгло и ягодами  запахло.  Даже закусывать не хочется. Известное дело - ассорти всегда вкуснее монопродукта.  К тому же, чтоб не портить уникальное изделие, чтобы не наступать на горло песне, решили  не брать напиток слабее 50 градусов

.
          Вот что  "выкатил" я своим попутчикам - героическим строителям БАМА, которых каждый день восхваляла пресса, песни о ком наперегонки сочиняли поэты и композиторы  конца 70-х годов.И которые поступили по-джентельменски, не пожалели для меня, незнакомого попутчика, последнего стакана водки, последнего хвостика кальки в томатном соусе.


        Вечер в купе, под стук колёс, понятное дело, состоялся. Пили, закусывали, восхищались питьём и закусью, говорили на всякие темы: о БАМе, о политике, о космосе, об НЛО,об охотничьем и боевом оружии, о женщинах, разумеется.  Как-никак четыре мужика собрались, как тут не поговорить  "о бабах". Даже о  любви говорили, что в мужских компаниях обсуждать не принято. Только в данном конткретном случае, ягодная самогонка повлияла, что даже такой химеры, как любовь коснулись.
         Когда ненадолго  выходили из купе, пассажиры , что курили в коридоре, поглядывали на нас с интересом и некоторой завистью.


-Плюнь ты на свой завод, на свою командировку, - наперебой предлагали новые мои друзья. Поехали с нами! Заработаешь приличные деньги. Поехали!


        "Огненная вода", между тем,  хоть и пилась по потребности  и с удовольсвием, но уменьшалась в банке как-то не очень стремительно: всё-таки 50 градусов, да и две бутылки московской водяры, выпитые для разминки, давали себя знать. Закусь в виде закусочного iстiвного сала - тоже продукт калорийный. Много за один присест не съешь. Все были сыты, пьяны  наслаждались общением.


      Проснулся, когда  рассвело. Заснеженная Россия, искрясь и морозно дымясь, проносилась за окнами. Чувашская Автономная Советская Социалистическая Республика разворачивалась во всей красе. Люди на перронах пытались торговать горячей картошкой и сувенирными лаптями золотисто-лыкового цвета. На столе в нашем купе голубела на три четверти опустошённая банка  алкогольного нектара. Амброзия в виде сала красовалась на столике. Не осилили мы до конца ни "нектара", ни "амброзии"

.
      Скоро Канаш. Пункт назначения. Мне сходить, решать задачи в интересах  родного завода. В далёкой отсюда Украине должны вступить в строй новые рабочие места, оснащё

нные чувашскими пристаночными столиками и тумбочками. Чтобы было куда класть украинским токарям-станочникам инструмент и прятать от начальника цеха "тормозки" с обеденными чекушками .


      Попутчики мои - Гена и Валера лежали пластом. Рука Валеры свисала с верхней полки и покачивалась в такт раскачиванию вагона.. А вот Виктор не спал. Он сидел и завороженно смотрел на бутыль с напитком и на свой стакан, наполовину не выпитый.. 


      Собираясь на выход, я завернул в ткань материковый рулон сала, оставив на столике нарезанное, но не удостоенное быть съеденным из-за повального пресыщения. Когда стал заворачивать в полотенце бутыль, Виктор встрепенулся и протянул  свой пустой стакан:
-М-м-м-!
Наполнил ему до самых краёв, так что воздушные пузырьки на срезе стакана ожерельем окружили "горку" . Он попытался выпить, но не получилось. Глоток, второй, - и всё. Поперхнулся, закашлялся. Даже в нос попала водка. Отказывался организм Виктора принимать отраву, знал меру. Поставил заслон излишеству.

         Такое состояние у нас в Украине называется "пэрэнэдопыв" (перенедопил) - когда выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотелось.

Прокашлявшись и вытерев железнодорожным полотенцем слезу, пытался Виктор разбудить своих друзей, поочерёдно поднося им стакан с самогонкой:
-Гена, проснись, выпей! - наклонялся Виктор к Гене.
-Д-д--ну! - отмахивался Гена.
Валера, выпей! - отводя болтающуюся Валерину руку в сторону, тревожил Виктор Валеру.
-Ид-д-д-ди- ты...нна..ххх-хр-хр. Хр-хр - отвечал Валера.


      Волнения Виктора были понятны. Уходит "уважаемый человек",  с его уходом заканчивается алкогольный "коммунизм", а до места назначения трястись ещё суток трое-четверо. Нужно хоть на прощанье взять от жизни хоть что-нибудь!


         Поезд, замедлив ход, подкрадывался к канашскому вокзалу, я  уже выставил из купе в коридор сумку. У Гены и Валеры так и не хватило сил встать и попрощаться.Взглянул я на Виктора, сжалился и оставил ему бутыль с неосиленной "украинской чачей". 
         К командировке  я подготовился основательно: в сумке моей, предусмотрительно обмотанные полотенцами, ехали со мной ещё две такие же полные трёхлитровые банки. К тому же лишний груз был мне ни к чему.


         Здравствуй, незнакомый город Канаш! Прощайте, добрые попутчики-бамовцы! Пейте украинскую самогонку, закусывайте украинским салом! На здоровье! Зарабатывайте на строительстве Байкало-Амурской магистрали детишкам на молочишко!
 "Нужно пить в меру! - сказал Джавахарлал Неру" - продекламировал я Виктору шуточную прибаутку времён расцвета советско-индийской дружбы 50-х годов. Виктор снисходительно улыбнулся. Эта очевидная  мудрость - не для него.


      Командировочное задание в Канаше я выполнил успешно. 

     .Лишним грузом на обратном пути отягощён не был.

Просмотров: 596 | Добавил: mosentesh2 | Рейтинг: 0.0 |
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Конструктор сайтов - uCoz
Календарь новостей
«  Январь 2013  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123456
78910111213
14151617181920
21222324252627
28293031
Форма входа
Поиск по новостям
Друзья сайта
Статистика