-    Из-за чего в такой работе могут возникать трения?

-         Должен сказать, что это – один из ключевых моментов в организации, чуть ли не главный вопрос.

Напряжения возникают чаще по субъективным причинам. Например, из-за тривиальной зависти. Со стороны некоторым  людям руководящее кресло может показаться чуть ли не манной небесной. Они видят, что возникает возможность иногда постоять рядом с президентом, появляться в некоторых местах, в которых им  всегда хотелось быть, но пока не удавалось. Зависть, к сожалению – основной мотив. Совершенно точно. Я анализировал это. Люди рвутся к социальной значимости.

-         А почему вы не сработались с Бурмистровым?

-         Мы учились с Бурмистровым в одном вузе – Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии.

Володя Бурмистров закончил актерский факультет. Он учился у одного из самых ярких педагогов института Аркадия Исааковича Кацмана. Когда заканчивал вуз, на него показывали пальцем и говорили: «Будущая звезда, надежда советского российского театра».

Он – очень талантливый актер, очень талантливый! Человек на самом деле рожден для большой сцены.

Но когда ситуация в стране в целом и театральном искусстве, в частности, круто изменилась, людям стало не до театра, и сценическая карьера его не сложилась. Ему пришлось заняться бизнесом.

…Нормального взаимодействия у нас, к сожалению, не получилось. Общаться стало сложно. И я подал в отставку с поста сопредседателя.

-         Насколько трудно вам было руководить МЧНКА?

-         Так как я, в принципе, никаких личных целей не преследовал, мне было легко.

Мероприятия в национально-культурных объединениях они, конечно, проводятся не на безвозмездной основе. Билеты продаются, Правительство Москвы поддерживает, есть и спонсоры. Некоторым людям со стороны, для которых тысяча или десять тысяч рублей – большие деньги, может показаться, что ситуацию потенциально можно как-то использовать, и одно это способно вызвать зависть, конфликты.

Но для меня такие деньги – не доход, я зарабатываю десятки тысяч долларов в месяц, что гарантирует мою самостоятельность и независимость.

-         Почему организация должна  рассчитывать на спонсоров? Разве она не имеет права зарабатывать?

Правила вырабатывались при социализме, а в стране – капитализм.

Любой сервис, даже самый элементарный, стоит денег, и порой – немалых, за все приходится платить.

Бесплатность ведет к низкой эффективности.

-         В зарабатывании денег ничего плохого нет. Но есть функции, которые должны оставаться  бесплатными.

Не кажется ли вам, что принцип землячества действительно важнее, актуальнее, чем принцип объединения по языковому критерию?

-         Офицерское собрание – очень серьезная, толковая организация. В ней много талантливых личностей. Особо отмечу полковника Ивана Николаевича Николаева, который и создал объединение силовиков.

Но в офицерском собрании – все по-другому. У него – другие цели.

Хорошие цели, нет вопросов: поддерживать людей, приехавших из Чувашии.

Тем не менее, думаю, принцип землячества не применим к национально – культурной автономии в целом.

Она строится на базе языка, чувашской культуры. Мы никого не отталкиваем: знакомьтесь, приходите, изучайте. Но сам интерес не может быть широким у людей, не знающих языка.

Да, есть исключения. Когда мы проводили гастроли чувашского академического театра – одно из самых интересных мероприятий в те годы, когда я работал сопредседателем – организация гастролей Чувашского государственного академического театра была полностью на плечах автономии.

Министерства культуры не принимали в этом участия. На спектакли приходили специалисты, понимающие театральное искусство и разбирающиеся в чувашском искусстве достаточно серьезно, знающие, что в нем есть высокопрофессиональные артисты, такие, как Валерий Николаевич Яковлев, Вера Кузьминична Кузьмина, ряд других, молодых, людей. Их творчество привлекало зрителей, приходили и театралы, не знающие чувашского языка.

Но вот если взять мероприятия, которые проводятся постоянно, то там ситуация – несколько другая. Редко на эти мероприятия приходили  люди, не знающие чувашского. Знаю одно исключение из правил: на все акции всегда приходил москвич, у которого мама была чувашка и, хоть он не знал языка, ему было интересно.

-         У братьев-евреев знание языка не является приоритетным. Для них национальная культура интересна, даже если выражена на других языках.

-         Это относится только к евреям. Они – особая нация, потому проводить аналогии – абсолютно некорректно. У них работает не принцип языка, а принцип национальной принадлежности.

У нас такой принцип не срабатывает. Люди, не знающие чувашского языка, себя чувашами не называют. Как правило.

А что касается евреев, я сам знаю множество евреев, которые не знают ни иврита, ни идиша, но на любое национально-культурное событие слетаются.

-         Не кажется ли вам, что языковой приоритет отсекает тех земляков, которые, в принципе, могли  бы с пользой  участвовать в работе объединения, но, не зная языка, не хотят оказаться в некомфортной ситуации?

-         Никто никого не отсекает. Двери открыты. Пожалуйста, приходите.

...Огромное количество чувашей работает в Москве. Некоторые из них вообще не знают о том, что есть национально-культурные организации. Некоторые не приходят потому, что им не интересно.

Ко второй группе могут быть отнесены люди, не знающие языка. Но строить работу в расчете на них и ожидать, что они могут быть вовлечены, неправильно. Потому что их – единицы.

…Кстати, отчасти я с позицией, высказанной в вопросе, солидарен. Мне самому указывали: в ходе мероприятий со зрителями надо говорить на чувашском. А я считал – надо говорить и на русском, потому что с мужьями, женами приходят их русскоязычные супруги. Когда я проводил мероприятия, говорил на чувашском и русском: выказывая уважение и людям, не знающим языка.

-       Нет ли необходимости иногда в объединении проводить «круглые столы», обсуждать актуальные вопросы, не имеющие простых решений?

-         Наверное, нужны "круглые столы".

Есть ученые, исследователи, хорошо разбирающиеся в теоретических вопросах: Дима Мадуров, Галя Никитина, другие специалисты – они серьезно разбираются.

-         Заказывали ли вам проведение культурных акций в Чувашии?

-         Да. Но я отказываюсь.

Иногда по причине малых денег, чаще – по причине нестыковки, непонимания.

Я работаю только там, где мне комфортно.

Если мне не нравится ведение переговоров - отказываюсь.

Когда мало работы, хватаешься за любую, за все. Если ее много – выбираешь клиентов, партнеров.

…Могу привести пример, объясняющий, почему отказываюсь.

Несколько лет назад, на День города, меня попросили привезти в Чувашию «ВИА Гру». Я позвонил «ВИА Гре», а мне говорят: «Нас уже пригласили в Чебоксары».

Все. Больше меня там нет.

Не надо работать сразу со всеми.

Если ко мне обращаешься, то надо мне доверять. Если не доверяешь, то не надо ко мне обращаться.

…Другой пример.

Много лет назад я был на церемонии вручения чувашской национальной премии в области культуры. Испытал шок. Во-первых, программа – отвратительная. Валерия Николаевича Яковлева, народного артиста СССР, которого пригласили для вручения премии, назвали «заслуженным артистом республики». Такие ляпы. А самое главное: вручается чувашская национальная премия, а говорят только на русском языке, первый и финальный номера – русские.

Конечно, должны быть русские номера. Но открывать и закрывать программу в ТАКОЙ ситуации обязательно должен чувашский национальный номер! Ведение тоже должно быть на чувашском и русском языках. А уж искажение звания одного из двух народных артистов СССР, которые есть в Чувашии, в принципе, говорит об очень многом.

-         Как вы оцениваете отношения чувашей Москвы и Чебоксар?

-         Они непростые, эти отношения.

Есть ощущение, что в Чебоксарах власти к землякам-москвичам относятся несколько настороженно, с опаской, как бы они там чего не навредили, или не претендовали бы на какие-то должности в Чебоксарах, республике.

Это смешно!

Скажу за себя: я  никогда не строил планов, связанных с общественной работой. У меня – собственный бизнес. Мы сейчас закончили конкурс имени П.И. Чайковского, начинаем готовить Московскую международную европейскую премию, которая будет награждать наших соотечественников за наиболее содержательный вклад в сближение России и Европы. Планируем проводить акцию в феврале следующего года. Очень большая работа, она уже началась.

После окончания конкурса имени П.И. Чайковского мы работали на фестивале искусств «Славянский базар» в Витебске, возили туда Патрисию Каас на два концерта. Сейчас с дочерью готовим ноябрьские гастроли Большого театра в Объединенных Арабских Эмиратах. Проводим дни культуры Москвы в различных регионах России и зарубежья.

Постоянно идет работа.

-         В чем актуальность национально-культурной  деятельности?

-         Массовое давление глобализации во всех регионах мира приводит к нивелированию национальных особенностей.

Потому необходимо бороться за сохранение языка, традиций, обрядов.

Эта общественная работа приносит очень большую пользу для чувашского народа, сохранения его идентичности, языка, культуры.

Если мы наблюдаем в Чебоксарах увеличение числа людей, говорящих на чувашском языке, это не должно успокаивать.

В больших городах, Москве, за пределами Чувашской Республики эта работа, как свидетельствуют  земляки,  очень  важна.

Нужно больше учебно-методической литературы, учебников, внимания. Диаспорам должны помогать не только местные власти Татарстана, Башкортостана, Саратовской и других областей, как это сейчас происходит, но и власти Чувашской Республики.

Природный механизм сбережения культур существует, он будет действовать до тех пор, пока будут национальные герои. Но подавление идет большое, серьезное, к сожалению, его не избежать.

Не хочется быть пессимистом в этом вопросе, а приходится им быть. Вот я – чуваш. Владею чувашским языком, но живу более 30 лет за пределами республики и уже плохо говорю на родном языке. Когда надо обсуждать серьезные, не бытовые темы, автоматически перехожу на русский, потому что на чувашском – не могу объясниться.

Жена моя – чувашка, и дочь, слава богу, знает язык, но говорит очень плохо. А внуки чувашский язык знать не будут. Вот, пожалуйста, в следующем поколении семьи - нет чувашей.

-         А что можно и следует сделать?

-         Серьезный теоретический вопрос, который не находится сейчас в сфере моих интересов.

Чем я отличаюсь от многих? Я не берусь за задачи, которые мне не под силу. Ставлю перед собой совершенно конкретные задачи. Не берусь за темы, которые не понимаю. В бизнесе часто говорю: «Не знаю». Зато, когда возникает вопрос, в котором очень хорошо разбираюсь, мне никто не может сказать ни одного слова.

Вот это – не мой вопрос. Не знаю.

…Надо хорошо подумать, находиться в этой проблеме. Я из нее вышел два года назад. Сейчас думаю, прежде всего, о «европейской премии». Очень серьезный проект. Номинанты там – такие люди, как Алекперов, Герман Греф, Зурабов.

…Что можно?

Автономия должна повторять все, что наработано годами, если это хорошо, интересно.